Собственно упоминания о первой официальной ювелирной мастерской относятся к 1871 году. А до этого здесь производили кольчугу, плетенную из стальной проволоки. Должно быть, поэтому фирменным изделием золотых дел мастеров и стали золотые цепочки, имеющие отчасти сходную технологию.
Сегодня весь процесс начинается с компьютера. А что вы хотите в XXI веке? Потом изготавливается восковая модель, затем заливка формовочной массой, прокаливание. И в пустоту, образовавшуюся от воска, заливают золото. Кстати, оно бывает разным. С добавкой никеля — белое, с добавкой серебра — зеленое. Модное нынче розовое золото обрело свой оттенок благодаря добавкам меди и серебра.
Смотрю на металлический пруток. Превращение драгметалла в драгоценность произойдет в плавильной печи. То, что делал возле него заготовщик Михаил Суходольский, походит на варку сказочного зелья. Рабочий то помешивал горячий металл, то подсыпал что-то совком.
— Что за компоненты, Михаил? — интересуюсь я.
— Не положено тайны мастерства каждому открывать, — грубо обрывает он меня. — В былое время только наши мастера золотые цепочки делали. И до сих пор людьми они высоко ценятся.
— Ну вот, сейчас появятся гранулы, — объясняет мне технологию бригадир участка заготовки Юрий Калинин. — Через маленькое отверстие золото по каплям будет стекать в воду.
Внешне гранулы напомнили расплющенные пульки в тире. Теперь их ожидали сушка и взвешивание, и лишь затем им предстояло стать золотой заготовкой, а позже — настоящей драгоценностью.
В ювелирном деле многое постигаешь на практике. Ведь одно дело — окончить колледж. И совсем другое — научиться работать на этом ювелирном предприятии. Ведь навыки ювелир обретает лишь в процессе!
На наших глазах всемогущий автомат наматывал проволоку на стальной стержень-ригель, затем делал звенья и тут же собирал их в цепочку. Одно слово — волшебство!
Нона Дмитриева, геммолог, доктор наук, автор книг о драгоценных камнях и ювелирных изделиях:
– Мода на ювелирные украшения существовала всегда. Сейчас в моде синий цвет. Из-за этого актуальны сапфиры. До этого в течение почти пяти лет длилась мода на розовый цвет. Но мода модой, а классика всегда востребована. Главное в украшении — камень. Если он большой, выраженный и яркий, изделие можно смело считать модным. Но у каждого человека есть свое пристрастие. Я, например, обожаю турмалины. А для тех, кто верит в магию камней, любимый камень — бирюза. В переводе с персидского это «камень победы».
Драгоценности чаще воруют, чем подделывают
Драгоценности всегда привлекали преступников, а следовательно, ювелиры всегда подвергались опасности. О том, что сейчас происходит в преступном мире, ориентированном на рынок драгоценностей, «ВМ» рассказал руководитель прессслужбы МУРа Алексей Бахромеев: — Ювелирка в основном объект преступных посягательств, а не сфера преступлений. Другие ювелирные преступления — поддельные клейма, неучтенный товар, контрабанда, несоответствие пробы на золотых изделиях — уже сфера деятельности экономической полиции. Достаточно вспомнить дело сети ювелирных магазинов «Алтын». А нападения на магазины происходят во всем мире.
Вопрос только в том, что забирают грабители. Даже самые красивые ювелирные изделия после кражи оцениваются на черном рынке как лом. А вот предметы искусства известны наперечет, но их тоже крадут и подделывают. Как, например, яйца Фаберже. В России такие подделки сегодня не очень в ходу, да и вид этой преступности не очень актуален. А вообще, ювелирные преступления происходят даже реже, чем их снимают в кино. Ведь ювелир всегда отличит подделку.
У ювелира, как у сапера, нет права на ошибку
31 января, в Международный день ювелира, «Вечерняя Москва» связалась с ювелирными центрами мира, чтобы поздравить профессионалов этого тонкого ремесла с их праздником и расспросить о тонкостях их работы.
В Якутске меня ждала удача — разговор с ветераном ювелирного дела, кандидатом гемологических наук 79-летним Иваном Дягтеревым.
— Иван Самуилович, здравствуйте! Я журналист из Москвы, хотел поздравить вас с профессиональным праздником...
— Спасибо! Мы как раз отмечаем. Традиции чтем, сейчас сижу с коллегой, пьем чаек.
— Ваши друзья сказали, что вы владеете сразу несколькими специальностями. Что сложней: добыча камней или их огранка?
— Знаете, Захар, в каждой профессии есть свои нюансы. Когда я вернулся из армии, я начинал работать в добыче, это был тяжелый пролетарский труд. Тяжелый именно физически. Позднее, когда я дорос до огранщика, я стал уставать еще больше, хотя ничего тяжелого физически я не делал. Пришлось стать настоящим художником, думать над каждым штрихом. Камень не прощает ошибок, но также он не прощает формального подхода к делу. Один случай научил меня отстаивать свое мнение. Старый мастер сказал, что хочет классическую бриллиантовую огранку, я хотел сделать ступенчатую, но побоялся спорить с авторитетом. В итоге из-за микротрещины в камне получился досадный скол. Пришлось делать ступенчатую огранку. В итоге все остались довольны.
— Говорят, лучшие ювелиры работают в Израиле?
— Вы обижаете не только меня, но всю российскую Сибирь! Мастера в Израиле — молодцы. Но у нас есть настоящие таланты. Художники, которые работают не за деньги, а ради искусства. Кроме того, половина тамошних ювелиров родом из бывшего СССР. У нас была превосходная школа. И чтобы ее не растерять, надо заниматься молодежью.
***
В Южноафриканской Республике мы дозвонились до историка ювелирного дела, журналиста из Йоханнесбурга Карла Райнаара: Для меня до сих пор остается открытым вопрос, — говорит Карл, — доброе ли это ремесло? С одной стороны, каждый подаренный камень — история счастья, блистательного успеха, влияния, какого-то достижения. С другой — каждый камень пропитан потом и кровью простых людей. В Африке множество добытых камней связаны с войной и убийствами, о которых американские и европейские потребители не хотят ничего знать.
— Вы верите в магию камней?
— Да, бесспорно. Магия есть. Только это злая магия. Волшебство, на алтарь которого льется человеческая кровь, не может быть добрым.
